КРОВЬ РЕВОЛЮЦИИ

Посмотрите на карту Евпатории, вспомните названия улиц, скверов и парков, которыми ежедневно ходите на работу и где проводите минуты отдыха. Прямо-таки не здравница с мировым именем, а революционный комитет: улицы Д.Караева, Н.Демышева, В.Матвеева, Немичей, братьев Просмушкиных, Революции, сквер Коммунаров, сад Д.Караева...

Странно: до сих пор в почете организаторы захвата законной власти?

Из членов РСДРП-интернационалистов, в угоду обстоятельствам, причислен к большевикам Давид Караев.

К слову, и не он вовсе, как повсеместно трубили в коммунистической печати, был первым председателем Совета рабочих, солдатских и крестьянских депутатов. Председателем Евпаторийского Совета он стал в декабре 1917 г. и с этого момента начинает большевизм свой отсчет кровавых дел в Евпатории. Развернув борьбу за установление Советской власти, Д.Караев и его сподвижники под предлогом отпора силам контрреволюции развернули террор против инакомыслящих. Чем подтвердили мнение Ф.Энгельса, что "террор - бесполезная жестокость, осуществляемая людьми, которые сами боятся".

Ответная реакция последовала почти мгновенно: 12 января 1918 года был убит Д.Караев. Стоит подчеркнуть, что это НАСИЛИЕ было направлено против НАСИЛИЯ. Чего, видимо, только и ждали большевики.

Через два дня на Евпаторию обрушилась "Варфоломеевская ночь". Матросы красного Севастополя, где уже лилась кровь, начали массовые аресты офицеров, зажиточных горожан и просто тех, на кого указывали как на контрреволюционеров. За несколько дней в маленьком городе арестовано свыше восьмисот человек. Всех их отправляли на стоявшие на рейде гидрокрейсер "Румыния" и транспорт "Трувор".

Историк С.Мельгунов доносит до нас ужасы происходившего: "Лиц, приговоренных к расстрелу, выводили на верхнюю палубу и там, после издевательств, пристреливали, а затем бросали за борт в воду. Бросали массами и живых, но в этом случае жертве отводили назад руки и связывали их веревками у локтей и кистей, помимо этого связывали и ноги в нескольких местах, а иногда оттягивали голову за шею веревками назад и привязывали к уже перевязанным рукам и ногам. К ногам привязывали колосники".

Ученый описывает, как 46 арестованных офицеров были выстроены на борту транспорта. Один из матросов ногой сбрасывал их в море. На берегу стояли родственники, дети, жены. Все это плакало, кричало, молило, но матросы только смеялись...

На транспорте "Трувор", по словам очевидца, несчастных окружали со всех сторон вооруженные матросы, раздевали, связывали веревками руки и ноги, отрезали уши, нос, губы, половой член, а иногда и руки и в таком виде бросали в воду. Чтобы заглушить неистовые крики транспорт пускал в ход машины и как бы уходил в море. За три дня (15, 16 и 17 января) убито и утоплено не менее 300 человек.

Долгое время все это считалось фальсификацией, потому что книгу "Красный террор в России" С.Мельгунов издал впервые в Берлине в 1923 году, после того, как был выслан из Советской России и лишен гражданства. Можно было подумать, а то и просто внушить, читателям, что этот труд - реакция на оскорбление, последовавшее от советской власти. И создавая его в накаленной исторической обстановке, в бурлящей среде русской эмиграции, С.Мельгунов мог позволить некоторое передергивание фактов.

Ужасные факты подтверждает, однако, публикация в газете "Революционная Евпатория" от 24 января 1918 года: "Всякий в Евпатории знает о чудовищных слухах, циркулирующих относительно судьбы людей, арестованных в последние дни и препровожденных на суда, стоящие на рейде. Всякий, у кого мало-мальски теплится что-нибудь в душе, содрогается, слыша обо всем этом. Как люди, не как социалисты, отрицающие смертную казнь, спрашиваем Вас, гражданин редактор, есть ли хоть доля правды в том, что казнены 60 человек. Вы не можете не знать, Вы должны знать и Вы должны сказать правду об этом страшном деле. Вы не имеете права молчать об этом и писать статьи о победе революции и справедливости в то время, как сотни сердец, не враждебных революции, сжимаются от ужаса перед этой победой. Ответьте !".

Не скрывая раздражения, редактор Г. Якубовский в следующем номере "Революционной Евпатории" публикует ответ "группе граждан": "Я знаю столько же, сколько все граждане, которые на общем митинге могли слышать заявление председателя митинга о том, что произошло на рейде. Почему же тогда "группа граждан" и другие граждане не выявили своего отношения к тому, что им было заявлено, а вместо этого мы слышали крики: "ура" ?"

Трудно сказать, имела ли эта переписка продолжение, т.к. архив не сохранил нескольких последующих номеров газеты. В тех же, что выходили позже, о массовом расстреле евпаторийцев не вспоминается. Не говорили об этих страшных днях ни на пионерских сборах в евпаторийских школах, ни на торжественных собраниях по случаю очередной годовщины "Великого Октября"...

Владимир Заскока.

«Трибуна», №4 (февраль) 2002 г.